Семикова Татьяна Ивановна

—

1926

—

—

—

—

—

—

—

Как только прозвучало слово «война» начался массовый призыв. Из нашей деревни призывали всех от восемнадцати лет и старше, кроме стариков, инвалидов, детей и женщин. В каждом доме поселилась тревога за судьбы мужей, братьев, сыновей и отцов. Провожали крепко, на долго, а чаще и навсегда. В то время мне было 15 лет. Нам женщинам и девушкам пришлось во всех работах заменить ушедших на фронт мужчин. Вот и я, сразу по окончании школы, пошла работать в колхоз. Работать было трудно без мужской рабочей силы, но всё делалось для фронта, для победы. Ни кто не ныл и не стонал, работали на износ. Ведь наша роль в колхозной жизни стала решающей. Я работала и на лошадях, и вручную на полях.
С приходом весны начинались весенние работы. Все ехали пахать и засевать поле. Работа начиналась с раннего утра и не важно выспалась ты или нет, никто спрашивать не будет, встаёшь и идёшь работать. После посевной пахали землю под пары. Летом ходили полоть заросшие сорняками поля, чтобы те не задушили посевы. Осенью на полях была самая трудная работа. С утра с косой или серпом в руках все женщины и дети шли на поля и косили хлеба. Давали план, который ты обязательно должна была выполнить. Снопы вязали сами, и вязали специальными вязками. А чтобы днём связать снопов больше, вязки готовила дома из травы, которую, идя с работы, рвала в лесу, не смотря на то, что очень устала. Снопы ставили в «кучи». Каждая «куча» должна была состоять из определённого количества снопов, обычно она состояла из 10 штук. Осенью снопы свозили на ток и складывали в большие скирды. На току молотилкой обмолачивали снопы. Зерно потом засыпали в амбары. Зимой это зерно сдавали государству, возили на хлебоприёмные пункты. Так же с полей приходилось убирать и увозить картошку и свеклу. С приходом зимы, когда не было работы в поле, приходилось кормить и ухаживать за лошадьми, коровами и овцами. Много было и другой работы. Всю зиму в любую погоду возили дрова из лесу. Лошадей было очень мало, потому что самых лучших и сильных лошадей отправляли на фронт. Дрова возили не только для себя, а также для школы, магазина, детского сада. Иногда для привозки дров лошадей не хватало и приходилось нести их на себе или запрягать в сани быков, коров.
Помимо работы в колхозе каждый имел своё подсобное хозяйство. Держали корову, поросёнка, кур. Растили овощи на огороде. Каждый должен был сдать определенное количество из своего хозяйства молока, мяса, яиц, сушеного картофеля, и всё это было для фронта. Вечерами в свободное время вязали рукавицы, носки, и это также отправлялось на фронт. В те годы за работу не платили деньги, а начисляли трудодни. Выполненная норма за день равнялась одному трудодню. Один человек как минимум за год должен заработать 150 трудодней. В конце года правление колхоза решало, сколько граммов зерна будут выдавать за один трудодень. Обычно выдавали 100 граммов зерна. Из этого зерна «делали» хлеб. Сначала мололи на ручной мельнице, получалось, что-то вроде муки и из неё пекли лепёшки, а так как муки было очень мало, то в неё добавляли различную съедобную траву (крапиву, конский щавель и многое другое), зимой добавляли картофель или отчистки от него (мытые и сушеные). Даже гнилую картошку не выбрасывали, из нее терли крахмал. В основном большая часть продуктов отправлялась на фронт для солдат.
Но самым тяжелым для меня выдался год, когда меня направили рыть окопы. Стояла зима с ее свирепыми морозами. Я молоденькой девушкой в тоненькой одежке ломом, киркой или топором долбила промерзшую землю. От такой работы мои руки покрывались кровяными мозолями, все тело постоянно ломило от холода. На ночлег меня взяла пожилая бабушка, и с какой радостью я поздно вечером забиралась погреться на горячую печку. В результате этого нелёгкого труда я сильно заболела. И после этого очень долго лечилась. Позднее за мой труд меня наградили медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне» и присвоили звание Ветерана труда.
Но как бы ни было трудно, как бы ни уставали на работе, мы понимали, что фронт и тыл связаны крепчайшими узами. Порвись они, и победа была бы невозможна. И мы работали под лозунгом «Всё для фронта, всё для победы», а за ценой уж мы не постоим.