Губина Вера Павловна

Аркадьева, Г.
  Ей не сказать, что на войне не страшно [Текст] : [В.П. Губина служила в санитарно-дезинфекционном поезде] / Г. Аркадьева // Знамя труда. - 1994. - 15 сентября. - С. 55. - Тп № 57.

ЕЙ НЕ СКАЗАТЬ, ЧТО НА ВОЙНЕ НЕ СТРАШНО

Давно знаю по работе эту женщину и всегда восхищаюсь ее собранностью; аккуратностью, обязательностью. Так умеют держаться люди, прошедшие хорошую школу жизни, не растратившие себя с годами, умеющие противостоять любым трудностям.
Той школой жизни были для Веры Павловны Губиной суровые дни войны. А еще и характер — боевой, неунывающий помогает. Да и росла Вера Павловна в большой крестьянской семье, где научилась трудолюбию, познала цену дружбы, взаимовыручки. И мечта у нее была. Хотелось вырваться из деревни в город, получить профессию.
Так и оказалась девушка с помощью родственников в школе мастеров при вагонном депо на станции Шахунья, по окончании которой ее направили на Карагандинскую железную дорогу — станцию Акмолинск, ныне Целиноград. Как, поездному вагонному мастеру пришлось сопровождать поезда и устранять в дороге вместе с кондукторами, тоже девушками, и паровозными бригадами всякие неисправности.
Там, в алтайских степях, и застала Веру Павловну война. Вскоре был построен поезд для фронта, и сопровождать его доверили ей. Пугала не только война, но и предстоящий путь, в котором неизбежны были всякие неожиданности. Ведь поезд-то новый, необкатанный.
Приехали под Ленинград, на станцию Окуловка. Обратно, как думали, возвращаться уже не пришлось. По приказу из штаба округа Вера Павловна в числе других оказалась мобилизованной для работы в поезде.
— Не бойцов же с фронта снимать, — утвердительно сказал девушкам военный комендант.
Получив обмундирование, они почувствовали себя военными. И началась нелегкая служба в санитарно-дезинфекционном поезде, находящемся неподалеку от линии фронта и почти каждую ночь приближавшемся к передовой.
Задача обслуживающих поезд, где были дезкамеры, прачечная, баня, — дезинфицирование и стирка вручную снятого солдатами белья. Ленинград был уже в блокаде. Бомбежки, обстрелы не давали покоя. Начинался тиф. Работали по ночам, некоторые от усталости и недосыпания падали в обморок.
Наконец, получили отдых на двое суток. И в первую же ночь началась бомбежка. От звона Стекол все вскочили, как по команде, и в январский мороз раздетые и даже босиком бежали в блиндаж, а затем в соседний поселок. Вагон-общежитие, где жили девушки, горел, как и весь поезд. Видимо, врагу поступил сигнал о скоплении на станции поездов с грузами. Искореженные составы и рельсы превратились в груды металла, перемешанного с землей. И после было уже не до отдыха. Надо было подбирать раненых и убитых, помогать восстанавливать станцию.
Это было первое самое страшное в жизни Веры Павловны зрелище. А сколько их было еще потом.
— Такого не передать, — говорит она, — это надо было видеть.
И потому, наверное, сполна разделяет слова известной поэтессы Юлии Друниной: «Кто говорит, что на войне не страшно, то ничего не знает о войне».
А обгоревший поезд отправили опять в Акмолинск, чтобы восстановить его, и вся обслуга принимала в этом участие.
Вернулись снова под Ленинград, и их поезд в числе первых прошел через прорванное кольцо блокады. Люди, как из подземелья, тянулись к нему — кто за помощью, кто за подаянием. На улицу страшно было выйти — нападали крысы. Кругом свирепствовал тиф.
Теперь услугами поезда пользовались не только солдаты, но и уцелевшее население. Две девушки из обслуживающих умерли от тифа. Чудом спаслась от него Вера Павловна, даже не болела. Только вот с времен войны мучается бронхитом и рано потеряла зубы.
Слушаю взволнованный, но не сбивчивый рассказ Веры Павловны и будто вместе с ней снова переживаю эти события.
Особенно трогательной была встреча с братом, тоже на Ленинградском фронте. А еще как-то проездом через Москву в порядке поощрения девушки бесплатно ходили в театр на постановку «Сталинградцы:». Ничего, что сапоги и гимнастерки — не для театра, но война есть война, и молодости ничто не чуждо.
Память ветерана сохранила все, до мельчайших подробностей. Война и молодость, как и для многих других ее сверстников, для нее неотделимы. И нет в душе ни озлобленности, ли обиды. Медаль «За оборону Ленинграда» хранит она как самую дорогую награду.
— Что бы ни говорили о войне, но я считаю, что выполнила свой долг честно и совесть моя чиста, — уверенно говорит моя собеседница.
И подтверждение тому — весь ее жизненный путь. На войне встретила Вера и свою судьбу. Старший лейтенант Степан Губин заметил ее, когда приводил в поезд своих солдат. Просил адрес. Но увлеченная делом девушка смущенно ответила:
— Сейчас не до этого. Вот кончится война и, если останемся живы, захочешь найти меня — найдешь.
И нашел он свою невесту в конце войны уже под Одессой, когда сам в то время был в Молдавии. Неожиданно объявившийся бравый капитан, кавалер ордена Александра Невского и многих других наград покорил тогда сердце девушки. Свидетельство о браке на молдавском языке, полученное уже после окончания войны, до сих пор напоминает им о том памятном событии в их жизни. Один полковник, поздравляя новобрачных, сказал Вере Павловне: «Береги капитана, он этого заслуживает: воевал от важно, дважды ранен».
— Вот и берету уже почти 50 лет,— улыбаясь говорит Вера Павловна.
И по ее не по годам искрящимся глазам я подумала, что это взаимно.
Конечно, всякое в жизни испытать довелось. Это теперь благоустроенная двухкомнатная квартира и трое детей уже не с ними.
—- Когда вернулись в Шахунью, — вспоминает Вера Павловна,—а это было в 1961 году, пятнадцать лет по частным квартирам мотались. Бывало, по целому дню искала квартиру, никому не хотелось пускать с детьми. А у нас их сначала двое, потом трое было.
И все эти годы Вера Павловна Рубина работала в основном в кинотеатре «Октябрь». Всегда приветливая, общительная, исключительно аккуратная — такой ее знают в этом коллективе.
...Два фронтовика, два ветерана супруги Рубины прошли вместе длинный жизненный путь. И так хочется пожелать, чтобы они счастливо встретили вместе юбилей Великой Победы и свою золотую свадьбу.

Г. АРКАДЬЕВА.

Аркадьева, Г.
  Ей не сказать, что на войне не страшно [Текст] : [В.П. Губина служила в санитарно-дезинфекционном поезде] / Г. Аркадьева // Знамя труда. - 1994. - 15 сентября. - С. 55. - Тп № 57.

ЕЙ НЕ СКАЗАТЬ, ЧТО НА ВОЙНЕ НЕ СТРАШНО

Давно знаю по работе эту женщину и всегда восхищаюсь ее собранностью; аккуратностью, обязательностью. Так умеют держаться люди, прошедшие хорошую школу жизни, не растратившие себя с годами, умеющие противостоять любым трудностям.
Той школой жизни были для Веры Павловны Губиной суровые дни войны. А еще и характер — боевой, неунывающий помогает. Да и росла Вера Павловна в большой крестьянской семье, где научилась трудолюбию, познала цену дружбы, взаимовыручки. И мечта у нее была. Хотелось вырваться из деревни в город, получить профессию.
Так и оказалась девушка с помощью родственников в школе мастеров при вагонном депо на станции Шахунья, по окончании которой ее направили на Карагандинскую железную дорогу — станцию Акмолинск, ныне Целиноград. Как, поездному вагонному мастеру пришлось сопровождать поезда и устранять в дороге вместе с кондукторами, тоже девушками, и паровозными бригадами всякие неисправности.
Там, в алтайских степях, и застала Веру Павловну война. Вскоре был построен поезд для фронта, и сопровождать его доверили ей. Пугала не только война, но и предстоящий путь, в котором неизбежны были всякие неожиданности. Ведь поезд-то новый, необкатанный.
Приехали под Ленинград, на станцию Окуловка. Обратно, как думали, возвращаться уже не пришлось. По приказу из штаба округа Вера Павловна в числе других оказалась мобилизованной для работы в поезде.
— Не бойцов же с фронта снимать, — утвердительно сказал девушкам военный комендант.
Получив обмундирование, они почувствовали себя военными. И началась нелегкая служба в санитарно-дезинфекционном поезде, находящемся неподалеку от линии фронта и почти каждую ночь приближавшемся к передовой.
Задача обслуживающих поезд, где были дезкамеры, прачечная, баня, — дезинфицирование и стирка вручную снятого солдатами белья. Ленинград был уже в блокаде. Бомбежки, обстрелы не давали покоя. Начинался тиф. Работали по ночам, некоторые от усталости и недосыпания падали в обморок.
Наконец, получили отдых на двое суток. И в первую же ночь началась бомбежка. От звона Стекол все вскочили, как по команде, и в январский мороз раздетые и даже босиком бежали в блиндаж, а затем в соседний поселок. Вагон-общежитие, где жили девушки, горел, как и весь поезд. Видимо, врагу поступил сигнал о скоплении на станции поездов с грузами. Искореженные составы и рельсы превратились в груды металла, перемешанного с землей. И после было уже не до отдыха. Надо было подбирать раненых и убитых, помогать восстанавливать станцию.
Это было первое самое страшное в жизни Веры Павловны зрелище. А сколько их было еще потом.
— Такого не передать, — говорит она, — это надо было видеть.
И потому, наверное, сполна разделяет слова известной поэтессы Юлии Друниной: «Кто говорит, что на войне не страшно, то ничего не знает о войне».
А обгоревший поезд отправили опять в Акмолинск, чтобы восстановить его, и вся обслуга принимала в этом участие.
Вернулись снова под Ленинград, и их поезд в числе первых прошел через прорванное кольцо блокады. Люди, как из подземелья, тянулись к нему — кто за помощью, кто за подаянием. На улицу страшно было выйти — нападали крысы. Кругом свирепствовал тиф.
Теперь услугами поезда пользовались не только солдаты, но и уцелевшее население. Две девушки из обслуживающих умерли от тифа. Чудом спаслась от него Вера Павловна, даже не болела. Только вот с времен войны мучается бронхитом и рано потеряла зубы.
Слушаю взволнованный, но не сбивчивый рассказ Веры Павловны и будто вместе с ней снова переживаю эти события.
Особенно трогательной была встреча с братом, тоже на Ленинградском фронте. А еще как-то проездом через Москву в порядке поощрения девушки бесплатно ходили в театр на постановку «Сталинградцы:». Ничего, что сапоги и гимнастерки — не для театра, но война есть война, и молодости ничто не чуждо.
Память ветерана сохранила все, до мельчайших подробностей. Война и молодость, как и для многих других ее сверстников, для нее неотделимы. И нет в душе ни озлобленности, ли обиды. Медаль «За оборону Ленинграда» хранит она как самую дорогую награду.
— Что бы ни говорили о войне, но я считаю, что выполнила свой долг честно и совесть моя чиста, — уверенно говорит моя собеседница.
И подтверждение тому — весь ее жизненный путь. На войне встретила Вера и свою судьбу. Старший лейтенант Степан Губин заметил ее, когда приводил в поезд своих солдат. Просил адрес. Но увлеченная делом девушка смущенно ответила:
— Сейчас не до этого. Вот кончится война и, если останемся живы, захочешь найти меня — найдешь.
И нашел он свою невесту в конце войны уже под Одессой, когда сам в то время был в Молдавии. Неожиданно объявившийся бравый капитан, кавалер ордена Александра Невского и многих других наград покорил тогда сердце девушки. Свидетельство о браке на молдавском языке, полученное уже после окончания войны, до сих пор напоминает им о том памятном событии в их жизни. Один полковник, поздравляя новобрачных, сказал Вере Павловне: «Береги капитана, он этого заслуживает: воевал от важно, дважды ранен».
— Вот и берету уже почти 50 лет,— улыбаясь говорит Вера Павловна.
И по ее не по годам искрящимся глазам я подумала, что это взаимно.
Конечно, всякое в жизни испытать довелось. Это теперь благоустроенная двухкомнатная квартира и трое детей уже не с ними.
—- Когда вернулись в Шахунью, — вспоминает Вера Павловна,—а это было в 1961 году, пятнадцать лет по частным квартирам мотались. Бывало, по целому дню искала квартиру, никому не хотелось пускать с детьми. А у нас их сначала двое, потом трое было.
И все эти годы Вера Павловна Рубина работала в основном в кинотеатре «Октябрь». Всегда приветливая, общительная, исключительно аккуратная — такой ее знают в этом коллективе.
...Два фронтовика, два ветерана супруги Рубины прошли вместе длинный жизненный путь. И так хочется пожелать, чтобы они счастливо встретили вместе юбилей Великой Победы и свою золотую свадьбу.

Г. АРКАДЬЕВА.