Модина, Галина Григорьевна
Выжить любой ценой [Текст] : [о боевом пути и невыносимых мытарствах фашистского плена В.Е. Голубева] / Галина Модина // Знамя труда. - 2005. 14 апреля. - С. 2. - Тп № 61.
«ВЫЖИТЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ»
Ветеран Великой Отечественной войны Василий Евграфович Голубев в свои 82 года держится молодцом. О прошедшем боевом пути и невыносимых мытарствах, выпавших на его долю, рассказывал он, пожалуй, с сотню раз – своим ребятишкам и родственникам, соседям и односельчанам, школьникам, на встречи с которыми его всегда приглашали, рассказ его наполнен горечью и (через столько-то лет после войны!) удивлением, что посчастливилось выжить.
Так получилось, что на фронт его провожал один отец. Но Василий Евграфович свято верил, что только благодаря материнским молитвам вышел он невредимым из-под многочисленных бомбежек, перенес все муки фашистского плена.
Прежде чем попасть на фронт Василий Голубев в числе таких же, как он, 18-летних новобранцев прошел курсы молодого бойца и был зачислен в артиллерийские войска зенитчиком мелкокалиберной автоматической пушки. К выполнении. первого боевого задания – охране Волжского моста в Горьком – приступил в июне 1942 года и вместе со своими однополчанами – артиллеристами выполнил его отлично. В сентябре был готов к отправке на фронт очередной состав с новыми танками и автомашинами ЗИС-5. Василий Голубев был в числе зенитчиков, которым доверили охрану состава.
В пути много раз попадали под бомбежку. Вели такой обстрел немецких самолетов, что горела маскировка на стволах пушек. И снова отличились, уберегли технику, отбивая вражеские воздушные атаки, пока состав курсировал по военным дорогам. Когда под Ржевом скомандовали разгружаться, все было еще в целости- машины, танки, пушки. Стоял как раз канун Октябрьской революции.
- Нас, новичков, предупредили, что немцы обязательно преподнесут «подарочек» к празднику. И те не заставили долго ждать, - вспоминает ветеран. – Самолеты шли девятью звеньями, по три в каждом. Разворачивались и сбрасывали бомбы, словно точно знали, где находится наша техника. Да, наверное, и знали, разведка тогда оперативно работала и наша, и немецкая. Бой был такой горячий, что даже сбитые вражеские самолеты считали молча ( а подбили мы их тогда целых три).
Василий Евграфович с гордостью рассказывает, что воевал под командованием генерал-лейтенанта Соломатина:
- Солдат нашей соломатинской части называли головорезами. Не за жестокость, а за храбрость, решительность, даже отчаянность, с какими отбивали атаки врага и шли в наступление. Но получилось, что именно за эти качества пришлось поплатиться кому – жизнью, кому – свободой.
К началу декабря 1943 года мотомеханизарованная бригада с большими боями продвинулась на 60 километров вперед, попав, как говорится, «в мешок». И оккупанты не замедлили «завязать» его, взяв в кольцо русских смельчаков и постепенно сужая его.
Воспоминания о тех двух неделях, проведенных в окружении, нелегко даются ветерану. Он достает носовой платок, комкает его подрагивающими руками, часто подносит к глазам. И, наконец, не выдержав напряжения, вскакивает и начинает мерить комнату шагами, потирая рукой грудь в области сердца.
Сначала закончились боеприпасы, затем продукты. Прибили лошадей, на которых возили гаубицы, мясо ели сырым, потому что костер разводить запрещали. Разорвавшимся рядом снарядом нашего земляка контузило и почти засыпало землей и снегом. Товарищи откопали. Командиры приказывали укрыться, рыть убежища в земле с отвалами по обе стороны убежища, наподобие норы. Говорили, что помощь должна прийти, и голодные измученные люди надеялись.. Но 14 декабря, в 4 часа вечера, над траншеей, в которой укрывались Василий и его друг-сибиряк, послышалась немецкая речь…
А потом была долгая дорога через Оршу, Брестлитовск, Кенигсберг – в Германию. Об ужасах фашистского плена много написано, много сказано. Стоит ли еще раз говорить об этом? Не единожды доводилось спасать тех, кто был рядом. Не раз товарищи вытаскивали его из холодного забытья. Цель была одна: выжить вопреки всему. А еще знал, чувствовал, что старенькая мать молится дома за единственного сына, несмотря на то, что весточек с фронта нет и год, и два…
Освободили военнопленных войска союзников. Было это 5 мая. Василий Евграфович вспоминает:
- Я как раз варил траву в «парашке». Украдкой, - костерок разводить не разрешали, могли и пристрелить или избить. А я приспособился: костерок еле дымит, я – над ним, как клушка, прикрываю драной шинелькой. Вдруг крики к ворот лагеря, суета. Пока выглядывал, что там, сзади подошли двое в форме и с автоматами. Я было струхнул, но вижу – не немцы. Один из них взял мою чеплашку с варевом, показал второму. Оба невесело засмеялись и закачали головами. Потом выплеснули баланду на землю и знаками показали, мол, иди к воротам. А у ворот нас встречали переводчики, объясняли, что сейчас подъедут машины с хлебом, предупреждали: ешьте понемножку.
Тогда только Василий Евграфович смог сообщить родным, что жив. Но возвращение домой затянулось надолго. В родную деревню Берестянка, что рядом с Верховским, прибыл он только спустя два года.
Сейчас в деревне осталось четыре семьи, все пенсионеры. Супруги Голубевы живут в большом уютном доме, который полвека назад построили своими руками. Здесь они вырастили четверых сыновей, помогли получить хорошее образование. С гордостью и любовью рассказывают родители о своих сыновьях, скорбят о старшем, Сергее, безвременно ушедшем из жизни. О том, что дети разлетелись по стране, - не жалеют. По летам, когда в деревне тишь и благодать, они вместе со своими детьми съезжаются под родительский кров. Василий Евграфович и Клавдия Александровна успели поняньчиться с восьмью внуками и четырьмя правнуками. Для них эти маленькие сорванцы – свет в окошке. Чтобы видеть их веселую улыбку, разбирать милый лепет, слышать шлепанье маленьких босых ножек по деревянным половицам, - для этого стоило выжить, даже пройдя все круги ада.
Галина Модина
