Доровских Евдокия Тимофеевна

Знамя труда, №158, 3 декабря 2005 г., с. 2.

Галина Модина
Охраняла небо над Москвой

22 июня 1941 года Дуся Квашнина, полная радужных надежд, ехала из Шахуньи в город Бор. Позади были выпускные экзамены в Борском культпросветучилище, осталось только получить диплом. А дальше начиналась взрослая самостоятельная жизнь. Еще на катере «финляндчике», курсировавшем между Горьким и Бором, обратила внимание, что вокруг все почему-то говорят о войне. Ответ скоро стал ясен…
Дуся с подругами едва могла добрать до дома. Чтобы отправиться работать по направлению, тогда и не думали.
Первая военная зима запомнилась изнурительным трудом на окопах под Горьким. Топор, лопата и лом были тем подручным средством, которое помогало не замерзнуть на сорокаградусном морозе. На удивление, никто из ее ровесниц не заболел, все жили единым настроем: выстоять, победить! Многие горели желанием реализовать свои силы в бою. И война скоро предоставила такую возможность.
В зенитную батарею, расположенную в сорока километрах от Москвы, Дуся попала зимой 1942 года. В распоряжении двадцати девушек было четыре 85-миллиметровых орудия. Первый месяц маленькая, хрупкая Дуся подавала снаряды к орудию. Но не жаловалась. Приехавшее из полка командование распорядилось поставить на снаряды бойцов. А Дуся была переведена в дальномерщицы, да так и осталась в этом статусе до конца войны.
- Я дальнозоркая была, - рассказывает Евдокия Тимофеевна Доровских (до замужества Квашнина), - и очень быстро освоилась работать на приборе, предназначенном для поимки цели в небе. Это была большая труба на треноге. Передадут из штаба: таким курсом пролетел самолет, - надо его поймать. И вот смотришь в монокуляр: едва заметная точка движется, - и ведешь ее, пока самолет не будет в пределах досягаемости наших орудий, и сразу же: «Цель поймана!» Ну а потом уже дело техники.
Поймав цель, наша землячка ни разу ее не упустила. Определяла безошибочно любую марку самолета – германского, французского. Сколько получила благодарностей – не счесть. Командир батареи часто говорил: «Квашнина – гордость батареи». Не случайно именно ее посылали ежегодно на салют в честь Октябрьского праздника, который давали под Москвой лучшие бойцы показательных орудий.
Ее мама, оставшаяся в далекой деревне Большие Белолуги, в каждом письме к дочери просила, наказывала поберечь себя, свою жизнь и честь. Однажды даже сообщила, что Дусина подруга приехала с фронта в интересном положении.
- У нас на этот счет строго было, - говорит Евдокия Тимофеевна. – Наш комдив рассказал нам как будто между прочим, что всех командиров дивизии вызывали в полк и предупреждали: чтобы ни-ни, никаких вольностей, иначе сразу же на передовую.
Хотя фронт все дальше и дальше откатывался на запад, все девушки служили под Москвой до окончания войны. Домой Евдокия Тимофеевна очень четко помнит этот день, приехала 19 июля 1945 года. С поезда сошла в Зубанье и пешком направилась в деревню. Но весть о возвращении фронтовички долетела быстрее, и в поле, на подходе к деревне, ее встретили младший брат и сестра, а за околицей стояла кучка взволнованных женщин. Все они вместе с Дусей зашли в избу, где уже был накрыт стол. Ловили каждое ее слово и плакали-плакали: о своем и о своих, доживших, не возвратившихся…
В памяти многих девчонок и мальчишек послевоенной поры Евдокия Тимофеевна осталась любимым библиотекарем. В детской библиотеке она проработала до самой пенсии, помогала маленьким читателям чувствовать себя своими в чудесной стране сказочных и литературных героев.
Счастливыми были те годы. Она и сейчас довольна своей судьбой, вот только здоровье с каждым годом становиться хуже, зрение и слух ослабли, память тоже…
- Странная штука – эта память, - рассуждает Евдокия Тимофеевна. _ Старое помню, будто все было только вчера. Всех девушек, служивших со мною, могу назвать по именам. А что сейчас прочитаю или услышу, забываю, словно и не знала об этом.
В год юбилея – 60-летия Победы – Евдокия Тимофеевна отметила свой 85-летний юбилей. Главным в этом возрасте она считает движение. Нельзя засиживаться, нельзя отдавать себя на милость болезням.

Знамя труда, №158, 3 декабря 2005 г., с. 2.

Галина Модина
Охраняла небо над Москвой

22 июня 1941 года Дуся Квашнина, полная радужных надежд, ехала из Шахуньи в город Бор. Позади были выпускные экзамены в Борском культпросветучилище, осталось только получить диплом. А дальше начиналась взрослая самостоятельная жизнь. Еще на катере «финляндчике», курсировавшем между Горьким и Бором, обратила внимание, что вокруг все почему-то говорят о войне. Ответ скоро стал ясен…
Дуся с подругами едва могла добрать до дома. Чтобы отправиться работать по направлению, тогда и не думали.
Первая военная зима запомнилась изнурительным трудом на окопах под Горьким. Топор, лопата и лом были тем подручным средством, которое помогало не замерзнуть на сорокаградусном морозе. На удивление, никто из ее ровесниц не заболел, все жили единым настроем: выстоять, победить! Многие горели желанием реализовать свои силы в бою. И война скоро предоставила такую возможность.
В зенитную батарею, расположенную в сорока километрах от Москвы, Дуся попала зимой 1942 года. В распоряжении двадцати девушек было четыре 85-миллиметровых орудия. Первый месяц маленькая, хрупкая Дуся подавала снаряды к орудию. Но не жаловалась. Приехавшее из полка командование распорядилось поставить на снаряды бойцов. А Дуся была переведена в дальномерщицы, да так и осталась в этом статусе до конца войны.
- Я дальнозоркая была, - рассказывает Евдокия Тимофеевна Доровских (до замужества Квашнина), - и очень быстро освоилась работать на приборе, предназначенном для поимки цели в небе. Это была большая труба на треноге. Передадут из штаба: таким курсом пролетел самолет, - надо его поймать. И вот смотришь в монокуляр: едва заметная точка движется, - и ведешь ее, пока самолет не будет в пределах досягаемости наших орудий, и сразу же: «Цель поймана!» Ну а потом уже дело техники.
Поймав цель, наша землячка ни разу ее не упустила. Определяла безошибочно любую марку самолета – германского, французского. Сколько получила благодарностей – не счесть. Командир батареи часто говорил: «Квашнина – гордость батареи». Не случайно именно ее посылали ежегодно на салют в честь Октябрьского праздника, который давали под Москвой лучшие бойцы показательных орудий.
Ее мама, оставшаяся в далекой деревне Большие Белолуги, в каждом письме к дочери просила, наказывала поберечь себя, свою жизнь и честь. Однажды даже сообщила, что Дусина подруга приехала с фронта в интересном положении.
- У нас на этот счет строго было, - говорит Евдокия Тимофеевна. – Наш комдив рассказал нам как будто между прочим, что всех командиров дивизии вызывали в полк и предупреждали: чтобы ни-ни, никаких вольностей, иначе сразу же на передовую.
Хотя фронт все дальше и дальше откатывался на запад, все девушки служили под Москвой до окончания войны. Домой Евдокия Тимофеевна очень четко помнит этот день, приехала 19 июля 1945 года. С поезда сошла в Зубанье и пешком направилась в деревню. Но весть о возвращении фронтовички долетела быстрее, и в поле, на подходе к деревне, ее встретили младший брат и сестра, а за околицей стояла кучка взволнованных женщин. Все они вместе с Дусей зашли в избу, где уже был накрыт стол. Ловили каждое ее слово и плакали-плакали: о своем и о своих, доживших, не возвратившихся…
В памяти многих девчонок и мальчишек послевоенной поры Евдокия Тимофеевна осталась любимым библиотекарем. В детской библиотеке она проработала до самой пенсии, помогала маленьким читателям чувствовать себя своими в чудесной стране сказочных и литературных героев.
Счастливыми были те годы. Она и сейчас довольна своей судьбой, вот только здоровье с каждым годом становиться хуже, зрение и слух ослабли, память тоже…
- Странная штука – эта память, - рассуждает Евдокия Тимофеевна. _ Старое помню, будто все было только вчера. Всех девушек, служивших со мною, могу назвать по именам. А что сейчас прочитаю или услышу, забываю, словно и не знала об этом.
В год юбилея – 60-летия Победы – Евдокия Тимофеевна отметила свой 85-летний юбилей. Главным в этом возрасте она считает движение. Нельзя засиживаться, нельзя отдавать себя на милость болезням.