Александр Иванович Бабаев
«…Герой тот, кто первым
поднимается из окопа.
К этому броску человек,
сам подчас не сознавая,
готовится всю жизнь».
М.В.Фрунзе
А.И.Бабаев уроженец деревни Малиновка. Службу в рядах Советской Армии начал в 1936 г., принимал участие в войне 1939-1940г. с белофиннами, где получил первую боевую награду, медаль «За боевые заслуги», в 1943 году - награждён медалями «За отвагу» и «За оборону Ленинграда», в 1944 году - награждён орденами «Александра Невского» и «Красного Знамени».
Звание Героя Советского Союза ему было присвоено за умелое руководство боевыми действиями своего подразделения и проявленное при этом личное мужество и храбрость в период январского наступления 1945 го на подступах к Берлину.
На рубеже деревни Флерянув противник атаковал нашу пехоту. Командир стрелкового батальона был ранен. Майор Бабаев принял командование, и после короткого артналёта лично повёл пехоту в атаку. Населённый пункт Флерянув был освобождён от врага, и наши части беспрепятственно пошли вперёд. В боях 15 и 16 января дивизион под командованием А.И.Бабаева разгромил наступающего противника прямой наводкой, личный состав был подготовлен для отражения атаки. В этом бою враг понёс большие потери. Сто человек было убито и тридцать два взято в плен. 30 января при форсировании озера севернее города Тиригтигиля наша пехота встретила упорное сопротивление врага. Огнём дивизиона Бабаева противник был подавлен, пехота выполняла замысел командования по продвижению вперёд. Это несколько эпизодов из боевых дел А.И.Бабаева Указом от 31 мая 1945 г. за проявленное мужество и отвагу, исключительное умение в управлении огнём дивизиона, подполковник А.И.Бабаев был удостоен высокого звания «Героя Советского Союза». Его грудь украсила «Золотая Звезда» и орден Ленина.
Гвардии майор А.И.Бабаев с победными боями дошёл до самого Берлина. И в момент, когда его дивизион уже изготовился громить фашистское логово, тяжёлое ранение вывело командира из боевого строя.
Ранен он был 25 апреля 1945 года, а на излечение в столицу Узбекской республики – Ташкент – доставлен лишь через месяц. Везли в санитарном поезде медленно, с остановками. Раны в левое бедро, голову и шею были под гипсом и за дорогу сильно загноились.
Александр Иванович рассказывал: «В дороге на одной из станций услышали мы беспорядочную стрельбу, окна вагона осветились ракетами. Раненые заволновались: не бандеровцы ли напали на поезд? Скоро всё выяснилось: войне конец! Мы так обрадовались, что на время и о болях забыли. Шутка ли, пришла долгожданная победа!»
Госпиталь в Ташкенте располагался в бывшем диспансере текстильного комбината. Пять месяцев пришлось провести в нём Александру Ивановичу, из них три – прикованным к постели. Палату из пяти раненых часто навещали делегации от рабочих предприятий и общественности города, а также артисты театров. Как благодарны были воины им за их душевно-тёплое отношение.
Александр Иванович вспоминал: «В госпитале я был среди раненых старшим по званию и по поручению начальника госпиталя, как стал ходить, выступал и перед больными, и перед работниками госпиталя, и перед работниками – текстильщиками. И вот, когда сильно донимали боли, кроме сердечного отношения персонала, гостей и лекарств, эффективным средством успокоения являлись воспоминания. И всегда почему-то калейдоскоп воспоминаний начинался с далёкого прошлого, о чём как - будто и не думалось.
Родная деревня Малиновка в Нижегородской губернии. Одна длинная в три версты, и широкая, зелёная улица с приземистыми избами по обе стороны. Вдоль околицы речка Ватрасска. На другом её берегу деревня Ватрас. В километре – лес. Ну до чего же красива Малиновка!.
Лес гудит от ребячьих голосов. Все друзья Саши здесь: Миша Бабаев, Саша Захаров, Саша Коршунов, Вася Сафронов, Ваня Белянин, Ваня Леванов. И заняты они каждый своим делом: кто подбирает оставшиеся ягоды, кто по грибы пошёл, а ему, Саше, задание матерью задано – надрать лыко: у всех домашних лапти износились. Весело, интересно с ребятами в лесу. И дело спорится!
… Вот он – Саша – с братишками и сестрёнками на русской печке. Пришёл с реки, где до дури носился на коньках. Мокрюсенького мать загнала сушиться. Тепло! А тут ещё из печи приятно свежим хлебом пахнет.
… Саше 14 лет. Старший брат Алексей женился, и стал жить отдельно. Отец – секретарь сельсовета. Все крестьянские работы на матери и на нём – старшем в семье. Остальные мал – мала меньше. Он пашет, сеет, урожай убирает, косит траву на лугу. Часто невмоготу - как устаёт. Но сознание, что он – опора семьи, прибавляет сил.
Саше 17 лет. В душной избе набилось 25 ребят, девчат – на ликбез. Учитель он – Александр. После школы краткосрочные учительские курсы закончил. Некоторые даже Сан Ванычем величают. Сальная плошка коптит невероятно, но этого никто не замечает. Сгрудившись по пяти – шести вокруг букварей, все сосредоточенно жужжат. На смену этой приходит другая группа, и он только по полуночи, пошатываясь от усталости, но довольный своей нужностью людям, является домой.
…1934 год. Дзержинск. Александр уже три года рабочий. Сначала в карбидном цехе химзавода имени М.И. Калинина, затем на заводе имени Я.М.Свердлова.
Комсомольское собрание. Его – Бабаева – в комсомол принимают. Говорят о нём хорошо, хвалят.
…11 февраля 1940 года. Карельский перешеек. Рассвет после вьюжной ночи. Мороз 45 градусов. Идёт артподготовка. Бабаев у одного из орудий батареи прямой наводки. Он сам наводит в амбразуру дота. Дёргает за шнур и … даже жарко стало: снаряд разорвался в самом доте!.
…Июль 1941 года. Выборг. Тяжёлое прощание с женой Валей, пятилетней Аллочкой, годовалым Игорьком. Мучил вопрос: как и что с ними будет? Несколько месяцев не имел связи, потом лишь узнал, что эвакуировались сначала в Ярославскую область, затем уже добрались в Малиновку. Сколько о них - милых и любимых - переживаний было!
…Июль 1942 года. Лес. Обширная поляна, заполненная воинами. Идёт открытое партсобрание коммунистов воинской части. Первый вопрос повестки – разбор, его. Бабаева, заявления о приёме в члены партии. Выступающих много. И все говорят горячо, с подъёмом и неизменно кончают под аплодисменты восклицанием: «Предан», «Достоин!». В заключении - лес рук и буря рукоплесканий. Как эти любовь и доверие боевых друзей окрылили его. Дивизион на биваке. Он, майор Бабаев, обходит батареи. Вышел из леса, и его взору предстала причудливая картина. Сентябрьское солнце садилось за горизонт, и тени от деревьев тянулись предлинно и были какими-то сизо – лиловыми. Одна из них легла на солдат сидящих вокруг костра, и споря с красным пламенем над костром, озарила солдат так, что исказила фигуры и лица.
- Чем вы так перемазались?- смеясь, спросил майор после того, как поздоровался и скомандовал «вольно».
- А вы? – только и спросил один из бойцов, и окрестность огласилась заливистым смехом артиллеристов. Постепенно убывая, смех сменился непринуждённой беседой. Тут был и анекдот, и незлобная шутка, и серьёзный разговор о фронтовых делах. Закончилось всё песней! Дружной, самозабвенной. Подпевал бойцам и командир, страшный любитель песен, своим мягким баритоном.
«Какие замечательные хлопцы! С ними нет преград», - мысленно воскликнул Александр Иванович, любовно обводя глазами своих солдат, сержантов и офицеров. Майор закрыл глаза и его измученное и похудевшее лицо озарилось улыбкой: он видел тех же воинов закуривающими. Каждый из них вынул свой кисет, газету, оторвал от неё косую ленту, скрутил конусную трубочку, сломал её пополам, сунул в кисет, вынул, долго обминал, закреплял сверху края бумаги, чтобы махорка не высыпалась, доставал из костра уголёк и подбрасывая на ладонях сажал его на свою «Козью ножку», раскуривая. И это всё делали привычно, деловито. Не прекращая разговора, не отставал от них и командир, тоже с «козьей ножкой».
… Дивизион вошёл в сожжённое дотла село. Лишь печные трубы торчат среди обгорелых развалин домов. В центре села на площади фашисты оставили после себя ещё зловещее зрелище: виселицы и на них … мужчины, женщина и – проклятье! – дети. Дальше дивизион идти не мог. Митинг. Яркие, полные ненависти и злобы, выступления замполита Зорина, парторга Ломидзе, солдат. Гневно говорил и он - Бабаев. На лице воинов боль страшная и жажда мести могучая. Видения приходили к Александру Ивановичу и во сне. И всё любимые лица: жена, дети, отец с матерью, братья и сёстры, друзья детства и боевые. И во сне и наяву, во всех подробностях память майора Бабаева восстанавливала бои, в которых он отдавал всего себя, весь свой талант, недюжинные физические силы, здоровье, всю свою пылкую любовь к Родине, своей профессии артиллериста. Апрель 1944 года. Нашими войсками окружён город Ковель- крупный железнодорожный узел и пристань на реке Тури. На выручку фашисты бросают резервы. Разгораются ожесточённые бои. И хотя весна в разгаре, но на бывших картофельных полях ещё такая грязь, что солдатский сапог проваливается по самое голенище. Ещё хуже на заболоченных участках, каких здесь немало.
Тяжеловато и артиллеристам: с оглушительным рёвом тягачи тянут за собой орудия. Помогает тут и «раз- два взяли!». Дивизион вовремя встал на огневые позиции. Подоспел как раз к атакам фашистов на нашу оборону. А они становились всё ожесточённее. Трое суток дивизион, не умолкая, поддерживал огнём стрелковый полк своей дивизии, обороняющийся южнее Ковеля. Порой наступали и критические моменты. Фашисты огрызались, пускались на провокационные контратаки, и им удавалось вклиниваться в нашу оборону. Но и тогда их настигал меткий огонь артиллеристов, разил, и они не выдерживали, отходили на исходные позиции. Это сильно злило гитлеровское командование, и рассвирепев, оно бросает в бой танки, самоходные установки, а за ними пехоту.
За всем этим зорко на своём участке следит Бабаев, и артиллеристы вовремя встречают фашистов убийственным огнём. То тут, то там факелами горят танки и самоходные установки. Но это только ещё более выводит из себя гитлеровцев. На одном участке, как раз там, где находится наблюдательный пункт командира дивизиона, они прорываются.
- Спасай, Александр Иванович!- кричит командующий артиллерией дивизии. И молниеносно майор принимает отчаянное решение: вызвать огонь всего дивизиона на себя.
Вот где, на себе же, все почувствовали огневую силу бога войны! Фашистам же так досталось, что, потеряв много живой силы и техники, они ретировались на прежние позиции и больше здесь не пробовали атаковать.
На второй день, командующий артиллерией армии, генерал Пырский вручил майору Бабаеву орден «Александра Невского».
Дело шло к изгнанию фашистов с территории Польши. В упорных боях отбивалась каждая пядь земли. К концу июля 1944 года наши войска достигли Вислы.
Тёмной ночью с 1-го на 2-е августа прибыл на её берег и Бабаев со своими артиллеристами. Выше среднего роста, плотный, крепкий и, как всегда спокойный, стоял он, окружённый разведчиками и связистами. По тому, как недвижим был майор, как сдвинул упрямые брови, как устремил на гладь реки задумчивый взгляд, воины поняли: предстоит ответственное дело- преодоление этой польской реки. Кругом было тихо и всё в тумане. Лишь глухо стонали понтоны на реке, слышался скрип уключин и всплески воды: шла переправа передового батальона.
Но тут на воду ложиться свет фашистского прожектора. Шарит, упирается в понтон, лодки, и сразу же противоположный берег опоясался огнём. Над Вислой – ливень огня. В небо взлетают сотни огней. Становится светло, почти как днём. Но батальон всё же достиг противоположного берега, и там завязался ожесточённый бой. Трудно нашей пехоте давалось расширение плацдарма.
В 6 часов утра Александра Ивановича вызвал к себе командир дивизии. Разговор был лаконичным:
- Батареи на огневых?
- Так точно!
- Снаряды есть?
- Полтора комплекта?
- Надо помочь нашим на плацдарме огоньком ,а ?
- Конечно, товарищ генерал, надо, но…нужно самому быть там, чтобы видеть, куда стрелять.
- Этого-то я от вас, товарищ майор, и хочу. Любой ценой. Дорогой мой, необходимо удержать плацдарм до подхода главных сил – понимаете?
Бабаев всё понимал. Он тут же начал действовать. Договорившись с командующим артиллерией дивизии и со своим начальником штаба о коде для вызова арт-огня. Он взял радистов, телефонистов и разведчиков, посадил их на две лодки и отчалил. До середины реки всё обошлось благополучно, а там постигла большая неприятность: лодку, шедшую впереди, на которой находился и командир дивизиона. Взрывной волной опрокинуло. Оглушённым воинам вторую половину реки пришлось преодолевать вплавь. У них хватило сил доплыть до противоположного берега. И вовремя, как раз фашисты в этот момент двинули в бой танки. Сопровождаемые густой цепью своей пехоты.
Бабаев тут - же включился в дело, вызвал огонь дивизиона. И не только остановил танки врага, но и заставил их повернуть обратно. Это ещё больше воодушевило стрелков, и они, поднявшись в контратаку…
После заката солнца в воздухе взвилась серия ракет и фашисты возобновили атаки, стараясь, во что бы то ни стало, сбросить русских солдат в Вислу. Их поддерживали орудия и миномёты.
Окопавшиеся на плацдарме встретили гитлеровцев организованным шквальным огнём – тоже из всех видов оружия – и отбили атаку врага. В этом бою батальон израсходовал все свои боеприпасы. Теперь отражать атаки фашистов можно было только огнём артиллерии с того берега. Управлял ею майор Бабаев.
- Ну и артист! – восхищались пехотные командиры, кода он по их требованию или по собственной инициативе, манипулируя координационной меркой по карте, через радиста и телефониста посылал на тот берег телеграфно- чёткие цифровые команды. Все полсотни батарей дивизионной артиллерии обрушиваются на огневые позиции фашистов или создают отсечный вал огня перед танками, если Бабаев подает, например такую команду: «Волга! 9 тире18,8!»
Майор и его связисты, да и все артиллеристы здесь превзошли себя! В этом бою задача ими была решена весьма успешно! А тех гитлеровцев, которые всё же пробивались через стену арт-огня, герои пехотинцы встречали штыками. И так было до подхода главных сил. За особую стойкость и умелое руководство артиллерийским огнём при удержании плацдарма майор Бабаев был награждён орденом красного Знамени.
Участвовал и Александр Иванович в грандиозной битве за Берлин. И снова он проявил великолепное умение управлять маневром и огнём своих батарей в сложнейших боевых условиях. Бронзовый от весеннего загара, майор был всегда там, где опасно. Вот один пример. Надо было занять наблюдательный пункт на высоте. О том, что на ней притаившийся враг, узнали, когда подошли вплотную. На требование Бабаева сдаться, гитлеровцы ответили стрельбой. Тогда на них накинулись артиллеристы: ударом приклада автомата разведчик Фёдоров сразил одного, телефонист Иванов в упор застрелил двоих, выстрелом из нагана четвёртого уложил сам майор, остальные подняли руки. Противник цеплялся за каждый дом, за каждый бугорок, за каждую складку на местности.
Упорные бои шли до самого 25-го апреля, кода в районе Потсдама сомкнулись огромнейшие клещи войск первого Белорусского и первого Украинского фронтов. Вся берлинская группировка фашистов была окружена.
За умелое руководство своей артиллерией в этих боях и за проявленные в них бесстрашие, мужество и храбрость, майор Бабаев А.И. был представлен к награждению вторым полководческим орденом – орденом Суворова третьей степени.
Дальше разгром врага шёл по чётко намеченному плану. Но Бабаеву в последних боях участие принимать не пришлось: 25 апреля, на окраине Берлина, он был тяжело ранен и эвакуирован в глубокий тыл. Сюда, в госпиталь, и пришла к Бабаеву радостная весть о присвоении ему звания Героя Советского Союза.
Вручили Александру Ивановичу орден «Ленина», медаль «Золотая звезда», а также орден «Суворова» третьей степени в Кремле, в октябре 1945 года. Через 10 месяцев после тяжёлого ранения вернулся в строй, служил в Закавказье, в Венгерской Народной Республике. Работалось в войсках Бабаеву легко, начальство и друзья прочили ему, подполковнику, большое будущее. Но сказались раны и всё пережитое, в Финской и Отечественной войнах. Александр Иванович ушёл в запас и поселился в Ужгороде, где служил последнее время. Там он и похоронен, оставив о себе добрую память.
